О смысле и значении кровавых  жертвоприношений в  дохристианском  мире и о так  называемых  “ритуальных  убийствах” - Тимофей Буткевич

Т.И. Буткевич

О смысле и значении кровавых  жертвоприношений в  дохристианском  мире и о так  называемых  “ритуальных  убийствах” [1]

Часть 1 

Самую существенную составную часть всякого вообще религиозного культа представляют мoлитвocлoвия и жертвы, приносимые человеком Богу. В дохристианском мире были различаемы два вида жертв : мирные или бескровные и кровавые. Вознося свою молитву Богу, как иудеи, так и язычники признавали необходимым приносить к алтарю и различные дары от своего имения и своих трудов: хлеб, муку, вино, елей, ладан или смирну, соль и драгоценные вещи: золото, серебро, деньги, пурпуровые и висонные материи (ср. Исх., 25, 3-7). Но особенно угодным Богу дохристианские народы считали принесение кровавых жертв. На этих то жертвоприношениях мы и останавливаем в настоящий раз внимание читателя.

В основе культа кровавых жертвоприношений, бесспорно, лежало верование, что только пролитием крови и смертью невинного и чистого существа человек может угодить Богу и достигнуть своего примирения с Ним; это верование имело свой основной корень в истории грехопадения наших прародителей. Когда первый человек разорвал свой союз с Богом и перешел на сторону врага своего – диaвoлa, правда Божия изрекала над ним свой приговор: “ты должен умереть (Быт. 2, 27); ибо ты получил жизнь не по заслугам своим, а по одной милости Божией; лишив же себя преступно этой милости, ты вместе с тем лишил себя и права на жизнь”. Таково требование справедливости. Если же удовлетворение правде Божией не последовало в тот самый день, когда человек отпал от Бога, и если оно было отодвинуто на довольно отдаленное время и даже перенесено с греховного человечества на безгрешного обетованного Искупителя, то причина этого заключалась единственно в том, что беспредельная милость Божия предварила Божественное правосудие. Тем не менее, и приговор правды Божией никогда не мог утратить своей силы. Человечество усвоило верование, что без пролития крови не может быть достигнуто прощение (Евр. 9, 22), – и это-то верование нашло для себя выражение в дохристианских кровавых жертвоприношениях.

Модель Иерусалимского храма времен Соломона. Изображение перепечатывается с сайта http://slovari.yandex.ru/

Как сильно было это верование и как велико было томление духа человеческого, стремившегося к примирению с Божеством, это видно из того, что культ кровавых жертвоприношений в древнем мире был чрезвычайно распространен как среди иудеев, так и среди язычников. Один ученый историк замечает, что в Азии едва ли можно найти пядь земли, которая не была бы обагрена кровью жертвенных животных. Мы думаем, что в этих словах преувеличения немного. У евреев, напр., неопустительно были совершаемы ежедневно два кровавых жертвоприношения: утреннее и вечернее (Исх. 29, З8; Числ. 28, 3, 4), кроме жертвоприношений от частных лиц. Но бывали случаи, когда в один день было приносимо весьма большое количество кровавых жертв. Так, в день своего помазания на царство Соломон принес в Гаваоне 1000 всесожжений (3 Цар. 3, 4); в день освящения храма Иерусалимского им было принесено в жертву Богу 22000 волов и 120000 овец (3 Цар. 8, 63. Ср. Парал. 7, 5). Вообще же Соломон приносил неопустительно множество жертв три раза в год: в праздник опресноков, и в праздник седмиц, и в праздник кущей, помимо жертв, требуемых установлениями закона на каждый день, а также в субботы и нoвoмеcячия. Обильные жертвы были приносимы, впрочем, и другими благочестивыми царями, например, Давидом (2 Цар. 6, 13), Иосафатом (2 Парал. 17, 4), Иоасом, Озиeю и Eзeкиeю (2 Парал. 29, 32, 33). Возвратившиеся из плена Вавилонского иудeи, празднуя освящение новоустроенного храма в Иерусалиме, при всей скудости своей принесли в жертву Богу сто волов, двести овнов, четыреста агнцев, двенадцать козлов за грехи всего Израиля по числу двенадцати колен Израильских (2 Ездр. 7, 7, 8). Даже Ирод, по свидетельству Иосифа Флавия [2], в день торжественного освящения реставрированного им храма Иерусалимского принес в жертву Богу триста волов; а сколько животных было принесено тогда в жертву частными лицами, – этого, – говорит Флaвий, определить нельзя, по причине необычайно великого количества закланных животных. Есть указание, что иногда в праздник пасхи в Иерусалиме было закалаемо до 260000 агнцев [3].

Монеты Ирода Великого. I в. до Р. Х. Изображение перепечатывается с сайта http://slovari.yandex.ru/

Нельзя не обратить внимания на то обстоятельство, что в жертву Богу были приносимы не все вообще животные, а только удовлетворявшие известным требованиям и непременно – домашние, ближайшие к человеку, так сказать, его друзья и помощники в тяжелых его трудах, некоторым образом даже заменявшие его в этом отношении. Это обстоятельство, несомненно, находится в связи с верованием, которое было разделяемо всеми дохристианскими народами, что приносимые в жертву животные заступают место самого человека, приносящего жертву, заменяют его собою, Плутарх передает следующее известие об особенном классе египетских жрецов, которых он называет сфрагиста. “Эти жрецы, – говорит он, – приносили Тифону в жертву рыжего быка, на котором не могло быть ни одного волоска – ни белого, ни черного, при чем это жертвенное животное они предварительно отмечали печатью, изображавшею человека, стоявшего на коленях с завязанными назад руками и с приставленным к горлу мечем. Прежде принесения этого быка в жертву, они произносили над его головою проклятия”. Из этого рассказа ясно видно, что, по верованию древних египтян, в жертву Богу следовало бы приносить не животное, а самого человека...

После этого неудивительно, что среди дохристианских народов был широко распространен культ приношения в жертву не только животных, но и людей и притом преимущественно – грудных младенцев, невинных юношей и целомудренных дев. Не много дошло до нашего времени древних исторических памятников, на основании которых мы могли бы составить себе верное и обстоятельное представление о верованиях, культе, нравах, обычаях и жизни древних народов; но и того материала, которым мы располагаем, вполне достаточно для утверждения, что в жертву богам приносили людей древние индийцы, персы, сирийцы, финикияне, египтяне, арабы, карфагеняне, эфиопляне, греки, римляне, кельты, германцы, славяне, литовцы, скандинавы, скифы и др. Некоторые из древних народов, кроме грудных младенцев, юношей и девиц, приносили в жертву богам даже своих царей и верховных жрецов, веруя, что чем сановнее и важнее люди, приносимые ими в жертву, тем их жертва приятнее Божеству.

В подтверждение сказанного, чтобы не раздвигать рамки своего рассуждения, мы сошлемся на немногие, но не подлежащие сомнению, исторические факты.

Геродот, Помпоний Мела и Плиний согласно свидетельствуют, что древние индийцы не только приносили живых людей в жертву богам, но и ели, как святыню, жертвенное человеческое мясо. ''Нередко, ради угождения божеству, особенно во бремя свирепствования чумы и моровой язвы, они привязывали людей к столпам и бросали их в пропасть с какой-либо скалы. Факиры их добровольно приносили себя в жертву богам, бросаясь в огонь, в воду или со скалы. Даже и в настоящее время они считают богоугодным делом – изрезывать кинжалами до крови свои лица и свою грудь.

Персидский царь Ксеркс, собираясь в поход против греков, как известно, принес в жертву богам сына своего друга и союзника, лидийского царя Пифия; а о супруге его Аместриде Геродот рассказывает, что, в благодарность подземным богам, она приказала зарыть живыми в землю четырнадцать персидских юношей, сыновей знатнейших персидских сановников.

По свидетельству Страбона, сирийцы имели обыкновение раскармливать особыми сытными блюдами рабов, служивших при капище, и затем умерщвляли их в честь того или другого божества. В Лаодикии ежегодно приносили в жертву Палладе или Астарте невинную и красивую девушку. О сирийских колонистах-сепарвимцах писатель четвертой книги царств (17, 31) говорит, что они “сожигали сыновей своих в огне Адрамелеху и Анамелеху, богам сепарвимским”. По словам Лукиана, в Иepaполе, в Сирии, было в обычае приносить детей в жертву богине Астарте.

Что финикияне умерщвляли грудных младенцев для умилостивления своего бога Ваала или Молоха, это – факт общеизвестный, засвидетельствованный многими древними писателями (Порфирием, Филоном, Геродотом, Клитархом и др.). Но, кроме того, в Библосе были приносимы в жертву Адонису красивые белокурые мальчики, а по словам Евсевия, финикияне ежегодно умерщвляли своих “единородных” сыновей и в честь Сатурна. Таким именно способом они надеялись предотвратить предпринятую Александром Македонским осаду Тира. Имея намерение совершать что либо важное, они всегда обрекали своих детей на заклание. Кости несчастных жертв они почитали святынею и возили их с собою даже во время путешествий. По верованию финикиян сам бог Хронос или Израэль (сильный бог), управлявший их страною, однажды, во время ужасной чумы и голода, принес в жертву себе своего единственного сына Иегуда, одев его в царские одежды, на устроенном для того на небе жертвеннике. Здесь кстати вспомнить и о другом мифе, по которому Хронос также и у греков пожрал всех своих детей.